Княжна Тараканова... Упоминание этого имени у большинства читателей наверняка ассоциируется с прекрасным полотном Флавицкого, которое экспонируется в Третьяковской галерее. Одиночная камера Петропавловской крепости... Сквозь решетку окна хлещут ледяные потоки петербургского наводнения. Несчастная женщина забралась на тюремную кровать, которая вот-вот скроется под водой, и в отчаянии прижалась к стене. Ее роскошное платье резко контрастирует с убогим убранством каземата. Две крысы ищут спасения у ног арестантки. Голова ее откинута назад, волосы распущенные, руки бессильно свисают вдоль тела.
Кстати, о руках... Если поближе подойти к картине и внимательно присмотреться, то обнаружится удивительная вещь: их у княжны четыре. Две, которые свисают, и еще две, сложенные на груди. Они просматриваются под верхним слоем краски. Именно так их сначала и написал художник, но потом нашел более отвечающее безысходному настроению полотна положение и переписал руки заново.
Картина в свое время наделала много шума, была необычайно популярна и путешествовала с выставки на выставку. Однажды в дороге полотно не уберегли от дождя, и первая пара рук, до поры скрытая верхним слоем краски, явственно проступила наружу. Полотно неоднократно реставрировали, но безуспешно: руки предательски появляются вновь и вновь.
Впрочем, наш рассказ совсем не об этой особенности картины, а совсем об иной ошибке художника - исторической. И для начала весьма характерный факт: в каталоге академической выставки 1864 г., где полотно экспонировалось впервые, по рас- поряжению императора Александра II указали: "Сюжет этой картины заимствован из романа, не имеющего никакой исторической истины".
Так кого же изобразил на своей картине Флавицкий? Самозванку, "всклепавшую на себя имя" или, говоря современным языком, выдававшую себя за княжну Тараканову. Кто такая эта княжна, мы расскажем в конце, а пока - о самозванке.
Происхождение этой легендарной особы весьма туманно. Не исключено, что она была родом из Германии. Одни историки называют ее дочерью пражского трактирщика, другие - нюрнбергского булочника, а третьи утверждают, что она была плодом любви персидского шаха и его грузинской наложницы. Одни знали ее как мадмуазель Франк, другие - как мадам Тремуйль. То она зовется Алиной, то носит имя Шель. То предстает графиней Силинской, то принцессой Азовской. Столь же стремительно меняются и места жительства: Киль и Берлин, Гент и Лондон... И везде возникают богатые почитатели, не жалеющие средств для обворожительной прелестницы. Многие из воздыхателей вскоре оказывались не только без своих сбережений, но и в долговых тюрьмах, а ловкая аферистка в очередной раз меняла имя, родословную, титул и место жительства.
Первое упоминание о таинственной принцессе (без упоминания ее имени) встречается на страницах книги французского дипломата и писателя Жана Анри де Кастера "Жизнь Екатерины II, императрицы России" (1797 г.). Естественно, по стародавней российской привычке, книга была запрещена, хотя ее читали все образованные русские современники. За отсутствием собственных исторических книг и потому, что запретный плод сладок, книга де Кастера, который сам никогда не был в России и только пересказывал полученное из вторых, а то и третьих рук, пользовалась популярностью. Откуда бы обыватель смог узнать о тайном браке и незаконных детях императрицы Елизаветы Петровны? Из тогдашнего "самиздата". Вот из такого сочинения, где правда причудливо перемешалась с полуправдой и ложью, люди и узнавали о плоде любви императрицы Елизаветы и ее фаворита Алексея Разумовского.
Бывший секретарь саксонского посольства при дворе Екатерины II Георг Адольф фон Гельбиг в своей нашумевшей книге "Русские избранники со времен Петра I (1680) до Павла I (1800)" объявил загадочную персону дочерью императрицы Елизаветы и ее другого фаворита - Ивана Шувалова. Возможно, он был первым, кто присовокупил к титулу княжны фамилию Тараканова, которую она никогда не носила. Кроткая княжна тихо жила в Италии и вовсе не мечтала о престоле, а лишь страдала от отсутствия средств, но коварные русские офицеры уплатили ее долги, чтобы заманить девушку в ловушку. Варвары отправили княжну в Россию, где бедняжка скончалась в шлиссельбургской тюрьме. Несчастный отец не посмел открыться дочери.
В 1859 г. в московском журнале "Русская беседа" появились выдержки из писем итальянского аббата Роккатани (составлены в 20-х гг. XIX в.) о пребывании в Риме в начале 1775 г. "неизвестной принцессы Елизаветы", именовавшей себя дочерью российской императрицы Елизаветы Петровны и искавшей поддержки у польского посла и папской курии. В конце своего сообщения аббат, лично знакомый с этой дамой, сообщал, что она выехала в Ливорно, где стоял на якоре русский военный флот.
Точная дата рождения "принцессы Елизаветы", которая не знала ни русского, ни польского языков, но хорошо говорила по-немецки и предпочитала писать по-французски, неизвестна. Сама она на следствии в 1775 г. утверждала, что ей 23 года. Получается, она родилась в 1752 г. "Однако эта дата ничем не подтверждена, и похоже, что, указывая возраст, узница Петропавловской крепости лукавила, - замечает писатель и историк Игорь Курукин. - В письме 1773 г. к министру трирского курфюрста-архиепископа она сообщила, что родилась в 1745 г.; следовательно, тогда ей было от роду 28 лет, а ко времени начала следствия - и все тридцать. Так что <...> ей было от 20 до 30 лет".
Генерал-майор Алексей Иванович Тараканов действительно существовал, но мог ли он взять на воспитание ребенка императрицы и дать ему свое имя? Он был послан в Кизляр, где пробыл до ноября 1742 г., после этого служил в Москве, потом получил отпуск на два года, а с 50-х гг. XVIII в. не состоял на действительной службе.
"Побродяжка", или "авантюриера", как ее аттестовала в письмах к следователю Голицыну Екатерина II, не имела ничего общего с реальной "принцессой Елизаветой". И.Курукин, автор биографии "княжны Таракановой", делает вывод: "Пленница Петропавловской крепости затмила своей персоной ту, в отношении которой власти и исследователи, пожалуй, имели больше оснований для волнения: таинственную монахиню Досифею - предполагаемую дочь императрицы Елизаветы и Алексея Разумовского, родившуюся около 1746 г., проживавшую в почетной изоляции в московском Ивановском монастыре и похороненную в родовой усыпальнице бояр Романовых в Новоспасском монастыре. Но история законопослушной затворницы не столь авантюрна... вот и не сложилась красивая легенда".
В связи с такой бурной биографией "княжны" вполне допустимы непреднамеренные искажения действительности. По той простой причине, что трудно понять, что в ее биографии - правда, а что - вымысел. Ее современники приводят взаимоисключающие факты, а уж в нынешней литературе можно обнаружить самые разнообразные описания ее полной приключений жизни. Каких только романов о ней не написали, каких только фильмов не наснимали!.. Потому что уж очень богатую пищу для фантазии предоставила эта красивая загадочная женщина.
Так кем же все-таки она была? Если сопоставить все дошедшие до нас данные, то ее биография выглядела следующим образом. В младенчестве ее вывезли сперва во Францию в Лион, а затем в Голштинское герцогство, в Киль. В 1761 г. она вновь оказалась в Петербурге, но Петр III, взойдя на престол и опасаясь своей конкурентки, выслал ее в Сибирь (или в Персию). Тогда-то она и узнала о своем якобы высоком происхождении, но, опасаясь возвращаться в Россию, принялась странствовать по Европе, чтобы добиться признания своих прав.
Первые реальные следы незнакомки обнаруживаются в Берлине, откуда она через Гент и Лондон в 1772 г. прибыла в Париж. Где именно побывала до 1772 г. эта очаровательная авантюристка, неизвестно. Алексею Орлову она говорила, что из России через Ригу и Кенигсберг поехала в Берлин, где открылась Фридриху II. После этого, сообщал Орлов императрице Екатерине II, она "была во Франции, говорила с министрами, дав мало о себе знать".
В Париже она именовала себя Али Эмете, княжна Владимирская с Кавказа (в некоторых письмах она именует себя еще "владетельницей Азова, единственной наследницей весьма древнего рода Волдомиров"), и утверждала, что чрезвычайно богата, так как владеет "персидскими сокровищами" - по очередной легенде она воспитывалась у дяди в Персии, а достигнув совершеннолетия, перебралась в Европу. В дальнейшие ее планы входят поиски российского наследства. И вновь обворожительную особу, свободно говорящую на многих европейских языках, неплохо рисующую и играющую на арфе, окружают многочисленные поклонники. Они охотно оплачивают ее пребывание в Париже в течение двух лет, и лже-Елизавета не знает отказа ни в чем.
Бурная жизнь "княжны Владимирской" в Париже окончилась тем, что она совершенно запуталась в долгах и была вынуждена бежать во Франкфурт-на-Майне, где ее, однако, сразу посадили в тюрьму. Ее выручил граф Ф.Лимбургский, по уши влюбившийся в авантюристку и всерьез хотевший жениться на ней. Пользуясь его сердечным покровительством, она около полутора лет прожила в его графстве Оберштайн.
В 1773 г. впервые пронесся слух, что под именем "принцессы Владимирской" скрывается прямая наследница русского престола - княжна Елизавета Алексеевна Тараканова, дочь Елизаветы Петровны и ее фаворита графа Разумовского, плод их законного, хотя и тайного, брака. Вполне вероятно, что первопричиной, заставившей самозванку принять на себя имя "княжны Таракановой", была элементарная потребность в средствах, сопровождавшая ее всю жизнь.
Решающее влияние на перерождение международной авантюристки в самозванку "княжну Тараканову" оказали польские эмигрантские круги. Не исключено, что и саму мысль назваться дочерью императрицы Елизаветы подал ей польский шляхтич-эмигрант Михаил Доманский, который еще в 1769 г. слышал от какого-то русского офицера, что Елизавета Петровна имела дочь от тайного брака с Разумовским.
Близость Доманского с самозванкой вскоре переросла в нечто большее, во всяком случае он стал наиболее преданным ей человеком. А в начале 1774 г. возле "княжны Таракановой" появляется фигура покрупнее - князь Карл Радзивилл, маршал Генеральной конфедерации, воевода Виленский, личность, весьма популярная среди шляхты, человек более чем состоятельный и честолюбивый. Именно после встречи с ним она и объявляет себя дочерью императрицы Елизаветы Петровны, а до кучи - и сестрой Емельяна Пугачева.
Переписка "княжны" с Радзивиллом началась еще в 1773 г. Характерно, что в одном из писем Радзивилл называет ее "призванной провидением для спасения Польши". А первая встреча "княжны Таракановой" с Радзивиллом состоялась в Венеции, куда самозванка прибыла в 1774 г. под именем графини Пинненберг. Ее окружала небольшая свита, в числе которой находились Доманский, полковник барон Кнорр, ставший "гофмаршалом" ее "двора", английский авантюрист Монтегю и другие.
Радзивилл довольно прозрачно намекнул самозванке, что она может быть весьма полезной для интересов конфедератов. Т.к. она, как "законная дочь покойной русской императрицы Елизаветы Петровны" имеет неотъемлемое право на русскую корону, то конфедераты готовы оказать ей помощь, а взамен, став русской императрицей, "Елизавета II" должна будет вернуть Речи Посполитой Белоруссию и заставить Пруссию и Австрию восстановить Польшу в пределах 1772 г.
План, разработанный польскими эмигрантами при участии французских доброхотов, был таков: самозванка с Радзивиллом и группой польских и французских добровольцев отправляются в Константинополь, где под знаменем "княжны Таракановой" создается польско-французский добровольческий корпус, во главе которого "княжна" прибывает на театр военных действий Русско-турецкой войны и обращается к русской армии как "законная наследница престола"...
Бред, конечно. Но игра в этот бред захватила самозванку как малое дитя. Она рассылала в разные страны письма, в которых уверяла, что в России у нее множество приверженцев и т.п. Она снова начала вести привычную для нее роскошную и веселую жизнь. В результате снова долги, нехватка средств, отчаянные попытки раздобыть деньги.
И по-прежнему новоявленная претендентка на Российский престол ищет поддержки и помощи в осуществлении своих планов у Радзивилла, но вскоре убеждается, что тот способен только произносить красивые речи перед единомышленниками. И "Всероссий- ская княжна" решает действовать самостоятельно. Она то обращается с пространным посланием и добивается встречи с султаном, то пытается вести переговоры с самим кардиналом, то разрабатывает план установить связь с командованием русской эскадры, находившейся у берегов Италии. "Постараюсь, - писала она 10 июля 1774 г. одному из своих корреспондентов, - овладеть флотом, находящимся в Ливорно... Мне необходимо объявить, кто я, ибо уже постарались распустить слух о моей смерти... Я издам манифесты, распространю их по Европе, а Порта открыто объявит их во всеобщее сведение".
Свои права на русский престол самозванка объясняла так: "Я родилась в 1753 году и до девятилетнего возраста жила при матери. Когда она скончалась, правление Русской империей принял племянник ее, принц Голштейн-Готторпский и, согласно завещанию матери моей, был провозглашен императором под именем Петра III. Я должна была лишь по достижении совершеннолетия вступить на престол и надеть русскую корону, которую надел Петр, не имея на то права. Но через полгода по смерти моей матери жена императора Екатерина низложила своего мужа, объявила себя императрицей и короновалась в Москве мне принадлежащею древней короной царей московских и всея России".
Эти действия и тексты, естественно, получают огласку в России и не могут оставить безучастными Екатерину II. Более того, Екатерина не на шутку переполошилась: самозванка ведь не просто выдавала себя за дочь Елизаветы Петровны, но и заявляла права на российский престол. Явление миру очередной "законной" наследницы лишний раз напоминало об узурпации трона Екатериной и в конечном счете подрывало на Западе ее престиж.
И вот Екатерина, изрядно напуганная только что подавленным бунтом Пугачева, предпринимает энергичные меры по обезвреживанию самозванки: она поручает графу Алексею Орлову "схватить бродяжку" и поставить крест на ее притязаниях на престол. "Если это возможно, - писала она Орлову, - приманите ее в таком месте, где б вам ловко бы было посадить на наш корабль и отправить ее за караулом сюда". В случае провала этой затеи Екатерина даже разрешила Орлову бомбардировать из корабельных орудий Дубровник, где на тот момент находилась "княжна": сперва надлежало потребовать от городских властей выдачи "твари", а если они откажутся, "то дозволяю вам употребить угрозы, а буде и наказание нужно, что бомб несколько в город метать можно".
Разрабатывая план ареста самозванки, Екатерина и Орлов были озабочены захватом находившихся при ней бумаг. В одном из писем к Орлову княжна сообщала, что у нее есть копии с подлинных завещаний Петра I, Екатерины I и Елизаветы. А в августе 1774 г. самозванка прямо заявила Орлову, что собирается опубликовать в европейских газетах названные документы, которые, в особенности завещание Елизаветы Петровны, якобы подтверждают ее права на русский трон.
Орлов приступает к осуществлению хитроумного плана: стать очередным поклонником новоявленной княжны Таракановой и предложить ей не только деньги, но и руку.
Принято считать, что Орлов притворился влюбленным в "княжну", но как далеко простиралось его притворство и где кончалась грань между фальшью и истинным чувством, и было ли это истинное чувство - кто знает?.. Орлов предложил ей руку, сердце и свои услуги, "повсюду, где б она их не потребовала", и поклялся возвести ее на русский престол. Самозванка была им очарована, но предложение руки вызвало у нее колебания. Может быть, что-то почувствовала своей женской интуицией? Но в целом любвеобильная и честолюбивая авантюристка не имела оснований не верить в искренность заверений своего нового поклонника. 21 февраля 1775 г. после завтрака у английского консула Орлов пригласил самозванку познакомиться с русскими кораблями, стоявшими на рейде в Ливорно. Эскадра встретила княжну "Елизавету II" царским салютом, музыкой и криками "ура!". Самозванка поднялась на борт флагманского корабля "Три иерарха". В каюте адмирала Грейга свита самозванки и командование эскадры подняли за здоровье "Елизаветы" наполненные вином кубки. "Княжна" была счастлива как никогда. Ее пригласили на палубу: полюбоваться маневрами эскадры. Захваченная зрелищем "своего" флота, самозванка даже не заметила, как Орлов и Грейг куда-то исчезли...
В общем, "княжну Тараканову" арестовали. По одной версии - только ее саму, по другой - вместе с Орловым, - для отвода глаз. По одной версии - после венчания, по второй - вместо оного.
В 1775 г. пленница была доставлена в Кронштадт, откуда ее перевезли в Петербург и 26 мая заключили в Алексеевский равелин Петропавловской крепости. Для следствия по делу самозванки была создана специальная комиссия во главе с князем А.М. Голицыным. Главной целью комиссии было выяснение того, кто руководил самозванческой интригой - "кто начальник сей комедии".
Вначале ей отвели несколько комнат, кормили с комендантской кухни и даже отдали в распоряжение двух служанок и личного врача. Екатерина была не в восторге от такого проявления гуманизма и требовала у Голицына скорейшего завершения следствия. Шли постоянные допросы, показания с которых и стали основой легенд о судьбе "княжны Таракановой". "При естественной быстроте ее ума, при обширных по некоторым отраслям сведениях, наконец, при привлекательной и вместе повелительной наружности, нет ничего удивительного, что она возбуждала в людях доверие и благоговение к себе", - писал Голицын императрице.
Узница умоляла фельдмаршала о личной встрече с Екатериной, но добилась обратного: она была помещена в одиночный каземат на хлеб и воду. Именно этот печальный этап жизни самозванки и запечатлел на своей картине "Княжна Тараканова" Флавицкий. И сделал это весьма реалистично и убедительно.
Так о какой исторической ошибке художника мы пообещали рассказать в начале нашей статьи? Исключительно о той, что несчастная женщина не могла погибнуть от наводнения 10 сентября 1777 г., во время которого рухнула часть стены Петропавловской крепости, и по столице ходили слухи, что заключенные утонули. По одной простой причине: она скончалась от чахотки за два года до этого стихийного бедствия. Произошло это 4 декабря 1775 г. Арестантка была тайно погребена на территории Петропавловской крепости, унеся с собой в могилу и тайну рождения, и подлинное имя, не открывшись перед кончиной даже священнику.
Обрядов при ее погребении не было совершено никаких.
Теперь, как и было обещано, расскажем о "настоящей" княжне Таракановой.
В 1785 г. по приказу Екатерины II в московский монастырь была доставлена неизвестная женщина. Это была еще нестарая, среднего роста, худощавая, сохранившая на своем лице следы редкой красоты. Никто не знал ни ее настоящего имени, ни происхождения. Видно было только, что она "происхождения знатного, образования высокого". Говорили, что это - принцесса Августа Тараканова, что она родилась через год или полтора после тайного брака императрицы Елизаветы с графом Алексеем Григорьевичем Разумовским.
По отчеству "княжна" называла себя почему-то Матвеевной. До 1785 г. эта Августа Матвеевна Тараканова, по ее словам, жила за границей. Когда и как она туда попала - неизвестно. Вполне вероятно, что это могло произойти после смерти Елизаветы 25 декабря 1761 г.
Мысль о том, что где-то за границей живет "подлинная" (в отличие от "неподлинной" - самозванки Елизаветы Таракановой) дочь Елизаветы Петровны, тревожила Екатерину II не меньше других прочих забот. Непрерывная борьба с ежегодно появляющимися претендентами на престол, придворные, интриги и заговоры в конце концов привели императрицу к мысли, что "княжну Тараканову" необходимо вернуть в Россию и изолировать.
О том, как осуществлялась операция по доставки княжны в Россию, известно только со слов самой инокини Досифеи. В несколько иносказательной форме, говоря о себе в третьем лице, она впоследствии рассказывала эту историю Г.И. Головиной: "Это было давно. Была одна девица, дочь очень-очень знатных родителей. Воспитывалась она далеко за морем, в теплой стороне, образование получила блестящее, жила в роскоши и почете, окруженная большим штатом прислуги. Один раз у нее были гости, и в числе их - один русский генерал, очень известный в то время. Генерал этот предложил покататься в шлюпке по взморью. Поехали с музыкой, с песнями, а как вышли в море, там стоял наготове русский корабль. Генерал и говорит ей: не угодно ли посмотреть устройство корабля? Она согласилась, вошла на корабль, а как только вошла, ее уж силой отвели в каюту, заперли и приставили часовых. Это было в 1785 г."
Далее, по легенде, схваченную княжну привезли в Петербург и представили императрице. Екатерина долго с ней беседовала, говорила о Пугачеве, о самозванке Таракановой - вышеупомянутой княжне Владимирской, о государственных потрясениях, которые возможны в случае, если "враги существующего порядка" воспользуются ее именем, и, наконец, объявила, что во имя спокойствия в стране "княжна Тараканова" должна удалиться от мира и жить в монастыре в уединении, "чтобы не сделаться орудием в руках честолюбцев". Местом заключения был избран Ивановский монастырь в Москве, который по указу Елизаветы от 20 июня 1761 г. служил местом "для призрения вдов и сирот знатных и заслуженных людей".
Екатерина II приказала игуменье "принять и содержать новоприбывшую в особенной тайне, постричь и никого не допускать к ней до свидания". Княжна Тараканова была пострижена под именем Досифея и в первые годы своего заточения в монастыре содержалась в большом секрете. Кроме игуменьи, духовника и келейницы, никто не имел права входить к ней. Окна ее кельи были постоянно задернуты занавеской. На стене до самого последнего дня жизни Досифеи висел портрет императрицы Елизаветы.
Рассказ Августы-Досифеи в главных чертах практически повторяет историю Елизаветы Таракановой. Похоже, что "ненастоящая" самозванка когда-то где-то "слышала звон", но явно не знала "где он", а чтобы "настоящая" самозванка Августа не звонила на всех углах, ее и запрятали в монастырь.
В общих богослужениях и трапезах сестер обители Досифея не участвовала, и лишь иногда специально для нее устраивалось богослужение в маленькой надвратной церкви. Во время службы двери церкви запирались.
Моральное состояние Досифеи было очень тяжелым: она постоянно чего-то боялась, при любом шорохе или стуке вздрагивала, бледнела и "тряслась всем телом".
После смерти Екатерины II положение Досифеи несколько улучшилось. К ней стали беспрепятственно допускать посетителей, у Досифеи побывали митрополит Платон, ряд высокопоставленных лиц и якобы даже кто-то из членов императорской фамилии.
Досифея умерла 4 февраля 1810 г. в возрасте 64 лет, после четвертьвекового заключения, и была погребена в Новоспасском монастыре Москве, в усыпальнице бояр Романовых. В этом монастыре долго хранился портрет инокини, на обратной стороне которого кем-то была сделана надпись: "Принцесса Августа Тараканова, во иноцех Досифея, постриженная в Московском Ивановском монастыре, где по многих летах праведной жизни своей и скончалась". На могильной плите значится лишь монашеское имя и день кончины.
Похоже, тайна "княжон Таракановых" до сих пор не раскрыта и оставляет простор для фантазии.
Как живописное полотно затмило реальную биографию выскочки
Константин Флавицкий. Княжна Тараканова в Петропавловской крепости во время наводненияВ истории о княжне Таракановой причудливо переплетаются реалии галантного века, дух дворцовых переворотов и талант русского живописца. Все помнят выставленную в Третьяковской галерее картину Константина Флавицкого «Княжна Тараканова в Петропавловской крепости во время наводнения». Однако сама княжна не только не тонула в крепости, но даже никогда не называла себя этим именем.
Монахиня царской крови
Согласно легенде, фамилию «Тараканов» или «Тараканова» давали детям, рожденным императрицей Елизаветой Петровной , которая хотя и не выходила официально замуж, но фаворитов имела, и с одним из них, Алексеем Разумовским , даже якобы заключила тайный брак 24 ноября 1742 года. От этого брака даже как будто были дети, и одна из дочерей царицы звалась Августа . Она получила фамилию Тараканова и приняла постриг под именем старицы Досифеи в Ивановском монастыре, где и жила с 1775 года. Досифея действительно была странной монахиней – на ее содержание монастырь получал огромные деньги, к ней не допускались посторонние, она то и дело принимала весьма знатных посетителей. Таинственная дама умерла уже во время царствования Александра I , и хоронили ее с пышностью, необычайной не только для монахини, но и для богатой мирянки. И похоронили ее в Новоспасском монастыре, в древней усыпальнице рода Романовых .
Откуда же взялась история о потопе в Петропавловской крепости – и кого изобразил Флавицкий на своем знаменитом полотне?
Загадочная самозванка
В 70-х годах XVIII века в Европе объявляется некая женщина, которая начинает налево и направо распространять слухи, что она и есть та самая дочь Разумовского и Елизаветы. Она даже заявляет о своем неотъемлемом праве на российский престол. Откуда она взялась и кем была на самом деле, неясно до сих пор; то ли дочка немецкого булочника, то ли дочка трактирщика из Праги – в общем, рода незнатного.
Во время своих путешествий по Европе эта искательница приключений представлялась то девицей Франк , то девицей Шель , то вообще персиянкой Али-Эмете . Посетив Париж, называлась принцессой Володимирской . Тогда-то она впервые принялась угрожать Екатерине II , которая еще толком не оправилась после страшного пугачевского бунта. Только расправились с одним самозванцем, претендующим на престол и собравшим огромное войско, с которым два года не справлялась действующая армия, – и тут появляется девица с ее угрозами.
Умна и прекрасна
По всей видимости, самозванка была весьма привлекательной женщиной: с темными роскошными волосами, черными глазами, с небольшим косоглазием, которое, как это часто бывает с умными женщинами, умеющими подать себя, только придавало ей прелести, а также остроумная, свободная в обращении, умеющая вести беседу. От нее потерял голову литовский гетман, ей покровительствовали многие знатные люди.
В 1775 году эта женщина бежала от злых кредиторов в Италию – и там развернула настолько решительную кампанию борьбы за российский престол, что Екатерина взволновалась не на шутку. Императрица приказала Алексею Орлову , который как раз находился с русским флотом на Средиземном море, найти нахалку любой ценой и доставить в Санкт-Петербург.
Роковая встреча
Как только Орлов появляется в Италии, «принцесса Володимирская» сама собирается встретиться с ним – видимо, в надежде, что тот, кто помог взойти на российский престол Екатерине II, способен продвинуть и будущую Елизавету II (да, она называла себя еще и так). О том, с какими целями Орлов ее ищет, она не догадывалась.
Они встретились в Пизе – и начали очень мило общаться: показываться вместе на людях, путешествовать. Пошли слухи, что между ними существует любовная связь. Была ли она, сейчас непонятно; однако Орлов снял «принцессе» дом. А однажды взял и пригласил посетить русский корабль. Там ее, по одной версии, схватили, по другой – Орлов обвенчался с ней прямо на корабле, чтобы спокойно вывезти самозванку из Европы (эту версию использовал Зорин в пьесе «Царская охота»). Венчание, правда, было фальшивым; матроса, принявшего чарку для храбрости, нарядили в попа.
В Петропавловской крепости
По прибытии в Санкт-Петербург лже-принцессу ждал неприятный сюрприз: вместо престола государства Российского ей предложили тесное помещение в Петропавловской крепости. Допрашивал самозванку князь Голицын . Она, однако, не созналась ни в чем. Зато постоянно писала императрице письма, в которых требовала встречи («Сия особа помешалась», – сказала Екатерина, узнав об этом).
Вскоре выяснилось, что женщина, претендующая на престол, во-первых, на сносях, а во-вторых, больна туберкулезом (чахоткой, как тогда называли эту болезнь). Стало ясно, что ее даже не обязательно убивать – вскоре самозванка сама покинет этот мир, не выдержав петербургского климата и петропавловских казематов.
В декабре 1775 года арестантка родила сына и в скором времени действительно умерла. Ее сын вырос под фамилией Чесменский , стал военным – прожил, правда, недолго, но, вопреки негласным законам того времени, не был убит младенцем.
Лже-княжна и лже-наводнение
А кто же тогда погибал в Петропавловской крепости во время наводнения, которое, кстати, было не в 1775 году, а в 1777-м, уже после смерти самозванки? А никто. По крайней мере, ни одна псевдокняжна во время бедствия не пострадала.
Когда Флавицкий в 1864 году выставил свою знаменитую картину, разразился скандал: история с самозванкой не разглашалась, держалась в секрете, а тут полотно, отображающее ее гибель. Было не очень понятно, как представителям правящей династии на эту картину реагировать. Александр II нашел выход – велел считать официальной версию, что картина написана на сюжет некоего не слишком известного романа, то есть история с княжной Таракановой полностью является вымыслом.
Вскоре картину купил Третьяков , в галерее которого она находится по сей день.
22.11.2016| 16:46
В Музее одной картины состоялась премьера фильма о княжне Таракановой. Личность этой женщины третий век окутана тайной. Образ авантюристки, выдававшей себя за дочь императрицы Елизаветы Петровны и сестру Емельяна Пугачева, запечатлел Константин Флавицкий.
Создатели фильма не ставили перед собой задачу рассказать о судьбе мятежницы Таракановой. Они хотели донести до публики историю о том, как шедевр кисти Флавицкого оказался в Пензе.
«Мы вспоминаем Николая Селиверстова, бывшего пензенского губернатора, который завещал городу коллекцию полотен. В их числе была и «Княжна Тараканова», - рассказала режиссер фильма «Тайна старинной картины» Лариса Трушина.
Сюжетом для работы Флавицкого послужило предание о гибели Таракановой во время наводнения в Санкт-Петербурге 21 сентября 1777-го. Хотя эта легенда не соответствует исторической действительности (княжна умерла от чахотки двумя годами ранее), но благодаря художнику именно эта версия смерти самозванки закрепилась в народной памяти.
«Никто не имеет прижизненных фотографий и портретов княжны Таракановой, никто не знает ее настоящего имени и того, кем она была. Это женщина-загадка», - отметил директор картинной галереи им. К. А. Савицкого Кирилл Застрожный.
В ленте «Тайна старинной картины» снялись актеры Пензенского драматического театра. Роли княжны сыграла Анна Арзямова, князя Александра Голицына, который допрашивал Тараканову в Петропавловской крепости, - Павел Тачков, а в качестве ведущего выступил Григорий Мазур.
Кстати, предыдущий фильм, рассказывавший об истории портрета Варвары Римской-Корсаковой, демонстрировавшийся в Музее одной картины, собрал рекордное количество зрителей - 20 тысяч человек - и принес учреждению 650 тысяч рублей.
Гость | 22.11.2016 19:33|
Если это вымышленный художественно- литературный образ, зачем тогда вякать?
Гость | 22.11.2016 19:34|
Вот так и получается. Говорим об истории, а выходит фальсификация
Гость | 22.11.2016 19:40|
"Личность этой женщины третий век окутана тайной. Образ авантюристки, выдававшей себя за дочь императрицы Елизаветы Петровны и сестру Емельяна Пугачева, запечатлел Константин Флавицкий".
Это по версии "Пензаинформ" она дочь императрицы и сестра взбунтовавшегося холопа - смерда
Гость | 22.11.2016 19:43|
«Никто не имеет прижизненных фотографий и портретов княжны Таракановой, никто не знает ее настоящего имени и того, кем она была. Это женщина-загадка», - отметил директор картинной галереи им. К. А. Савицкого Кирилл Застрожный))))))))
Только Киря и не знает, а любому лузеру ее имя известно
Княжна́ Тарака́нова (именовала себя княгиней Елизаве́той Влади́мирской; между 1745 и 1753 - 4 декабря 1775, Санкт-Петербург, Российская империя) - неизвестная, выдававшая себя за дочь императрицы Елизаветы Петровны и Алексея Разумовского. В 1774 году заявила о своих притязаниях на российский престол и на некоторое время нашла поддержку у сторонников Барской конфедерации. Похищена по приказу Екатерины II в Ливорно Алексеем Орловым и привезена в Санкт-Петербург. На следствии не признала вины и не раскрыла своего происхождения. Умерла в заключении в Петропавловской крепости.
Гость | 22.11.2016 19:46|
Гость | 22.11.2016 20:16|
Гость писал(a):
а для них нет разницы между графом Алексеем Разумовским и мужиком Емельяном ПугачевымА её и нет. Разумовский был из мужиков, взяли из певчих.
Гость | 23.11.2016 09:19|
Гость писал(a):
Если это вымышленный художественно- литературный образ, зачем тогда вякать?правильно! и НЕЗАЧЕМ ЧИТАТЬ "вОЙНУ И МИР", все-равно это вымышленные персонажи.
Гость | 23.11.2016 10:36|
Столько разногласий по поводу образа "княжны". А речь идет о картине. Надо посмотреть фильм.
Гость | 23.11.2016 19:50|
А вот разногласий по поводу образа Мединского не должно быть
Президент РАН уточнил число избравшихся в академики чиновников
Президент Российской академии наук (РАН) Владимир Фортов сообщил, что в октябре звание академиков РАН получили до семи госслужащих. Об этом сообщает в среду, 23 ноября, «Интерфакс».
«Человек пять-семь, вот так. Зависит от того, как считать», - сказал Фортов. Он добавил, что дальнейшая работа чиновников на государственных постах зависит от решения президента Владимира Путина.
Ранее в среду глава государства на заседании Совета по науке и образованию потребовал от Фортова ответить, почему в число академиков и членов-корреспондентов включили сотрудников управделами президента, министерств и Федеральной службы безопасности. Путин пригрозил отставкой высокопоставленным чиновникам, не прислушавшимся к рекомендации Кремля.
По мнению президента, невозможно эффективно совмещать работу в органах государственной власти с серьезными научными исследованиями. Он пояснил, что его высказывание относительно чиновников и губернаторов, избравшихся в РАН, касаются только тех, кто сделал это после 15 октября 2015 года.
Гость | 23.11.2016 19:52|
губернаторов, избравшихся в РАН, касаются только тех, кто сделал это после 15 октября 2015 года)))))
Гость | 23.11.2016 21:39|
Путин потребовал главу РАН Владимира Фортова ответить, почему в число академиков и членов-корреспондентов включили чиновников из управделами президента, министерств и ФСБ. «Зачем вы это сделали? Они такие крупные ученые, что без них Академия наук обойтись не может?» - цитирует главу государства «Интерфакс».
Фортов заверил, что все они соответствовали предъявляемым требованиям. Президент, в свою очередь, подчеркнул, что в конце прошлого года дал указание не совмещать научную деятельность с государственной службой. У добросовестных чиновников свободного времени на научную деятельность оставаться не должно, отметил глава государства.
Запрет на избрание в РАН касается всех чиновников, в том числе губернаторов, заявил Путин после заседания.
Гость | 24.11.2016 00:02|
Заседание Совета по науке и образованию
В завершение нашей сегодняшней встречи у меня есть один технический, кадровый вопрос. Владимир Евгеньевич знает, в конце прошлого года я обратился с просьбой к своим коллегам и к президенту Академии наук. Просьба заключалась в том, что в прежние времена у нас много представителей различных уровней власти принимали участие в выборах в Академию наук, в том числе высшие должностные лица.
Я обратился с просьбой к своим коллегам воздержаться от участия в выборах новых членов государственных академий наук в силу того, что люди, которые замещают должности в органах государственной власти, особенно на верхних ступенях, заняты по службе или должны быть как минимум заняты по службе серьёзным образом, иначе они не способны выполнять свои служебные обязанности, и заниматься научными исследованиями могут только в свободное время, которого для людей, которые добросовестно работают на административных должностях, фактически не остаётся.
Возникает вопрос: могут ли они заниматься научными исследованиями в полном объёме с нужным результатом? Тем не менее некоторые наши коллеги из Управления делами Президента, из Министерства образования, из Министерства внутренних дел, из Министерства обороны, из Федеральной службы безопасности (ФСБ) и из некоторых других ведомств приняли участие в избрании и были избраны.
Владимир Евгеньевич, у меня вопрос к Вам и к другим представителям Академии наук: зачем вы это сделали? Они такие крупные учёные, что без них Академия наук обойтись не может? Первый вопрос. И второй вопрос: что мне теперь делать?
В.Фортов: Все они сказали, что получили разрешение от своих руководителей.
В.Путин: Нет, вопрос был не в этом. Они такие крупные учёные, что должны быть членкорами и академиками?
В.Фортов: Владимир Владимирович, они прошли весь конкурс без всякого изъятия и исключения. Я Вам докладывал, технология выборов такая, что шесть раз этот человек должен быть заслушан и шесть раз за него голосуют, таким образом.
Обсуждение новости закрыто
Время пугачевского бунта омрачилось для еще одним до крайности неприятным событием. 1773 год, декабрь — в Германии объявилась особа, которая выдавала себя за дочь императрицы Елизаветы и ее тайного мужа Алексея Разумовского. Самозванка называла себя дочерью императрицы Елизаветы Петровны и уверяла, что у нее есть все права на русский трон.
Как только в России возник Пугачев, она уверяла, что он ее является ее сводным братом, который будет ей во всем помогать. Вся история княжны Таракановой окутана такими тайнами, родила столько небылиц и шита такими белыми нитками, что нет никакой возможности рассказать о ней внятно. Одно точно, после первого раздела Польши князь Карл Радзивилл, глава польских конфедератов, ухватился за идею о самозванстве и пообещал Таракановой поддержку как поляков, так и турок. Сердце княжны жаждало бури, и она ее получила.
А.Г. Брикнер писал: «Самозванка, по свидетельству всех тех кто видел ее, имела довольно привлекательную наружность, отличалась быстрым умом, не лишена была некоторого образования, весьма свободно говорили по-немецки и по-французски и немного по-английски и по-итальянски. С ее слов, в 1775 году ей было от роду 23 г., но по-видимому она была старше. То она называла себя султаншей Селиной или Али-Эмете, то принцессой Владимирской, то госпожой Франк, Шелль, Тремуль и пр. В Венеции она появилась под именем графини Пиннеберг. Английский посланник в Петербурге утверждал, что она дочь трактирщика в Праге, английский посол в Ливорно считал ее дочерью нюрнбергского булочника».
Она обладала необычной энергией, постоянно жила в долг, неуемная ее натура жаждала славы. Подвижная, как ртуть, она моталась по Европе со свитой поклонников, искала влиятельных людей и средств, чтобы помочь «своему брату», уверяя всех, что Пугачев в свою очередь будет ей помогать. Право, ни одно столетие, кроме XVIII-го, не рождало стольких блестящих, изобретательных и абсолютно невероятных авантюристок.
Княжна Тараканова имела три документа на руках, которые подтверждали ее права на русский трон. Все три документа были подложными: завещание , «тестомент» – завещание Екатерины 1 о престолонаследстве и духовное завещание Елизаветы. 1774 год — после долгих и сложных странствий она появилась в Италии, в Венеции, а потом в Рагузе. Она была в окружении знатных поляков. Здесь и зародилась легенда о том, что она дочь императрицы Елизаветы и Разумовского, правда, вместо Алексея (невенчанного мужа Елизаветы) она сбивалась и называла Кирилла, его брата. Впрочем, ей было все равно.
До Екатерины дошли из Европы слухи о появлении самозванки. Она с невозмутимостью бросила: «Нет никакой надобности обращать внимание на эту побродяжку», – но дело это нельзя было оставить без внимания. Алексей Орлов в тем временем находился в Ливорно и жил очень широко. В его обязанности входило решать все дипломатические и политические дела, деньги из России лились рекой. Гордый недавней победой, он заказал итальянскому художнику написать картину Чесменского боя. Тогда об абстракционизме еще не помышляли, а реальный бой на картине требовал реального воспроизведения действия на море. В угоду художнику палили из пушек, ломали мачты и рубили такелаж, а потом, чтобы художник понял, в конце концов, как все было на самом деле, Орлов приказал взорвать еще годный корабль и сжечь все, что от него осталось. Художник понял, что к чему, картина получилась отменной.
О странной «побродяжке» Орлова известили. И тут вдруг он в августе 1774 г. получает послание от той самой самозванки, о которой ему писала императирца. Послание сопровождал манифест, т. е. духовное завещание, подписанное Елизаветой Петровной. Можно объяснить, на что рассчитывала эта женщина. Месяц назад был заключен с турками Кючук-Кайнарджийский мир, это так, но война с Пугачевым еще продолжалась, и исход ее не был ясен. Кроме того, до Италии докатился слух об опале Григория Орлова, всел за этим могла последовать опала для всего рода бывшего фаворита. Была надежда, что Алексей Орлов согласится предать Екатерину, а с русским флотом он мог быть весьма полезным.
Однако Орлову такое даже в голову не приходило. Он тут же отрапортовал в Петербург о появления самозванки. 1774 год, сентябрь — он написал Екатерине: «Есть ли эдакая в свете или нет (дочь Елизаветы), я не знаю; а если есть и хочет не принадлежащего себе, то я б навязал камень ей на шею и в воду. Сие же письмо при том прилагаю, из которого ясно увидите желание…». И далее… все также, жестко, по-деловому, Орлов излагает свой план: он уже послал к самозванке верного человека – переговорить и найти способ привезти ее в Ливорно, а потом заманить на корабль и увезти в Россию.
Письмо «побродяжки» привело императрицу в ярость. Она тут же ответила Орлову – не медлить, любым способом выманить из Рагузы «сию тварь, столь дерзко на себя всклепавшую имя и природу», а в случае неудачи «то и бомб несколько в город метать можно».
Бомбы не понадобились. Орлов решил действовать по-своему. Операция по доставке самозванки началась. Он свел знакомство с княжной Таракановой, предложил ей помощь русской эскадры, снял для нее роскошный дом в Пизе, заплатил все долги, окружил ее почетом и начал играть в любовь. Вот здесь и встает главный вопрос – игра это была или граф Орлов в действительности влюбился?
Сколько на эту тему понаписано, сколько метров кинопленки истрачено! Каждый автор отвечает на этот вопрос по-своему, но сама княжна Тараканова поверила Орлову безоглядно. Он был красавец (шрам на щеке не мешал), почти 2-х метрового роста, победитель на море и глава русской эскадры – богатырь и рыцарь в одном лице.
Дальше все было просто. Как и планировали, княжну заманили на судно, там ее с Орловым обручили или обвенчали – не суть важно, потому что обряд проводил переодетый в платье священника матрос. После этого княжну арестовали. Она негодовала, звала «мужа», но ей было сказано, что граф Орлов также арестован. Зачем? Может это был акт милосердия, предательство судьбы иной раз легче перенести, чем предательство возлюбленного.
Эскадра под командой адмирала Грейга взяла курс на Кронштадт, Орлов же меж тем сошел на сушу. Он предпочел добираться до родины сухопутным путем. 1775 год, 11 мая — русская эскадра прибыла в Кронштадт, а 25 мая княжна Тараканова и ее спутники – два поляка, Доманский и Чарномский – были заключены в Алексеевский равелин Петропавловской крепости. Начали проводить допросы, они велись по-французски. Следствие вел князь Голицын, человек мягкий и незлобивый, но и его княжна умудрилась вывести из себя.
Барельеф: Княжна Тараканова (Неизвестный скульптор XVIII в)
Двор тем временем находился в Москве, он прибыл туда сразу после казни Пугачева, которая состоялась 10 января 1775 г. Кажется, императирице больше ничего не угрожало, и она могла быть милосердной, но не тут-то было. Екатерина с большим вниманием следила за ходом следствия, курьеры с депешами мотались между двумя столицами, как маятники. Княжна Тараканова должна была внятно ответить на два главных вопроса: кто она такая и кто смог надоумить ее замыслить интригу с посягательством на русский престол.
«Вероятие есть, – писала Екатерина, – что за такую сумасбродную бродягу никто, конечно, не вступится, не так ли, но всяк постыдиться скрытно и явно показать, что имел малейшее отношение».
Следствие продолжалось 7 месяцев, но ни на один из этих вопросов княжна не ответила. Тараканова не молчала, она не закрывала рта, придумывая, как Шехерезада, все новые и новые истории: вспоминала о детстве, проходившее в Персии… или в Сибири, или в Киле, – она путалась, рассказывала о своем романе с польским посланником в Париже Огинским, или о князе Лимбургском, который «любил ее страстно и обещал жениться». Искренне уверяла, что она никогда не называла себя дочерью императрицы Елизаветы, все это происки ее врагов, а важные бумаги при ней найденные, только копии, которые ей подбросили недоброжелатели. Нет, она не претендовала на трон, в Персии она имеет несметные богатства… При этом все опросные листы она подписывала именем Елизавета, чем несказанно раздражала императрицу.
Голицын был в отчаянии:
– Если вы жили в Персии, то знаете персидский язык. Извольте написать на нем что-либо.
Княжна с готовностью написала на листе бумаги непонятные письмена. Голицын призвал ученых мужей из Академии наук, те заявили, что знаки эти никакого отношения к персидскому языку и вообще к какому-то языку, не имеют.
– Что все это значит? – спросил самозванку Голицын.
– Это значит, что у вас в Академии сидят неучи, – ответила княжна невозмутимо.
Княжна Тараканова просила об одном – о личной встрече с Екатериной и даже писала императрице письма. Она все объяснит самой государыне, она может быть полезной России! Ответ императрицы Голицыну: «Дерзость ее письма ко мне превосходит, кажется, всякого чаяния, и я начинаю думать, что она не в полном уме».
В тюрьме княжна родила ребенка от Алексея Орлова. Ребенок умер. Известно, что у самозванки в заключении имелся целый штат слуг, помещение, в котором она содержалась, имело несколько комнат, она получала медицинскую помощь. Но болезнь давала о себе знать. Чахотка появилась у княжны Таракановой еще в Венеции, в крепости она уже кашляла кровью.
Государыня так и не удостоила арестованную свиданием. Брикнер пишет: «Осенью 1775 г. самозванка начала постепенно слабеть; болезненные припадки возвращались все чаще. Больная просила Голицына прислать к ней священника. Голицын позвал протоирея Казанского собора, говорившего по-немецки. И в этой последней беседе со священником авантюристка не сообщила ничего такого, что могла бы дать хоть некоторое понятие о ее происхождении, о ее сообщниках и пр. Четвертого декабря она умерла. На следующий день солдаты, стоявшие при ней все время на часах, глубоко зарыли ее тело на дворе Петропавловской крепости».
Вместе с Таракановой в Италии на корабле в плен попали и ее спутники – поляки Черномский и Доманский, ее «придворный штат». Их также держали в Петропавловской крепости. Доманский был влюблен в самозванку и мечтал на ней жениться, не взирая на то, что им предстоит прожить всю жизнь в заключении. До свадьбы дело не дошло. После смерти Таракановой полякам и слугам позволили возвратиться в Европу, даже деньги дали на проезд, но с твердым условием – никогда не приезжать в Россию. В противном случае их ждал немедленный арест, а возможно, и смертная казнь.
Княжна Тараканова умерла, а историки по сей день гадают – кем же она была? Версий тут множество. Судьба княжны связана с таинственной историей старицы Досифеи, скончавшейся в 1810 г. в московском Ивановском монастыре и похороненной в Новоспасском монастыре – родовой усыпальнице Романовых. Существуют сведения, что Досифею, тогда еще Августу Алексеевну Тараканову, привезли из-за границы в 1785 г. и поместили в монашескую обитель. Говорили, что Августа Тараканова – дочь Елизаветы и Алексея Разумовского, воспитывалась у родственников отца – Дараганов, отсюда и фамилия Тараканова.
Имеются сведения, что Алексей Орлов тяготился тем, что стал причиной ареста, крепости и смерти этой женщины. Его можно понять. Общественность, как сказали бы сейчас, также осудила его за этот поступок. «Общественностью» я в данном случае называю его сослуживцев. В сборнике биографий кавалергардов об Алексее Орлове, помимо пышных хвалебных фраз написано, что он согрешил в устранении Петра III, прославил себя Чесмою и опозорил себя Таракановой.
Можно понять составителя биографии Орлова, жалко эту авантюристку, эту дурочку, которая наша историческая литература назвала княжной Таракановой. Сама, кстати, она себя никогда так не называла. Так нарекли ее позднейшие исследователи.
1775 год, декабрь — Орлов-Чесменский прибыл в Россию и подал в отставку от всех должностей по болезни. Указ Военной коллегии от 11 декабря 1775 года: «В именном, за подписанием собственной ее императорского величества руки, высочайшем указе, данном Военной коллегии сего декабря 2 дня, изображено: генерал граф Алексей Орлов-Чесменский, изнемогая в силах и здоровье своем, всеподданнейше просил нас об увольнении его от службы. Мы, изъявив ему наше монаршее благоволение за столь важные труды и подвиги его в прошедшей войне, коими он благоугодил нам и прославил отечество, предводя силы морские, всемилостивейшее снисходим и на сие его желание и прошение, увольняя его по оным навсегда от всякой службы, о чем вы, господин генерал-аншеф и кавалер, имеете быть известны». Дальше подпись.
Зигзаги российской истории и дух авантюризма галантного века создали настоящую легенду о княжне Таракановой. Но подлинное происхождение барышни так и осталось под завесой тайны. Это и неудивительно, ведь, по сути, красавица ничего не совершила. Вопреки популярной картине, девушка не погибла во время наводнения, у неё не было свадьбы с Орловым, и имя «княжна Тараканова» девушка никогда сама не использовала.
Детство и юность
Биография такого персонажа, как княжна Тараканова, до настоящего момента доподлинно неизвестна. Некоторые говорят, что она и сама не была осведомлена о собственном происхождении, зная только, что родилась между 1745 и 1753 годами. Сведения о точной дате рождения и родителях отсутствуют.
Важно, что прозвищем княжны Таракановой барышня сама никогда не пользовалась, так её охарактеризовал французский дипломат Жан Анри Кастера, а вслед за ним Гельбиг и другие писатели. Под этим ярким псевдонимом она фигурирует в художественной литературе.
Исходя из архивных записей, по внешнему облику княжна была худощавого телосложения, имела темные волосы и напоминала итальянку. Обладая необыкновенной красотой, которую не портило даже косоглазие, и острым умом, она всегда пользовалась популярностью у мужчин. Но авантюристка, обладая неуёмной тягой к роскоши, просто доводила поклонников до разорения, пользуясь их средствами.
По словам , Тараканова была небольшого роста, с карими глазами и веснушками на лице. Хорошо говорила на французском, немецком и английском языках. Уверяла, что хорошо знает арабский и персидский.
По мнению маркиза Томмазо д’Античи, который встречался с девушкой в Риме, по национальности Тараканова – немка. А английский посланник объявил, будто княжна - дочь нюрнбергского булочника. Историк Дьяков, исходя из переписки Таракановой и немецкого графа Лимбурга, которая велась на французском языке, считает девушку француженкой.
Сама авантюристка рассказы о собственном происхождении постоянно меняла. Очевидно, эту информацию она каждый раз подстраивала в соответствии с очередным «образом». Предположение о том, что княжна произошла из низов, противоречит незаурядному образованию, а также манерам, такту и знанию языков. Девушка рьяно интересовалась искусством, отлично разбиралась в архитектуре, рисовала и играла на арфе.
Легенда
В первый раз будущая самозванка появилась в Киле примерно в 1770 году, откуда перебралась в Берлин. Там она жила непродолжительное время под именем фройляйн Франк. Девушка вынуждено уехала в Гент после неприятной истории, подробности которой неизвестны. Здесь княжна познакомилась сыном купца по фамилии ван Турс, доведя молодого человека почти до разорения.
Из-за преследований кредиторами плутовка перебралась в Лондон с возлюбленным, который бросил ради неё законную жену. Девушка называлась госпожой де Тремуйль, а ван Турс помог ей получить заём у купцов. Когда начались проблемы с новыми и старыми кредиторами, мужчина сменил имя и бежал в Париж.
Спустя пару месяцев туда же отправилась княжна, назвавшись принцессой де Волдомир (в литературе это имя часто заменяют на принцессу Владимирскую или Елизавету Владимирскую), но уже в сопровождении нового поклонника – барона Шенка. Девушка утверждала, что родом из Персии, где её воспитывал дядя, а приехала она искать российское наследство.
Было видно, что дама обладает знатным происхождением: в подтверждение этому говорило прекрасное воспитание, разносторонняя развитость и владение языками.
В Париже девушка обрела новых воздыхателей, а Рошфор де Валькур оказался особенно настойчивым и сделал красавице предложение. Но скоро княжну настигли неприятности с кредиторами, её бывшие любовники отправились в долговую тюрьму.
Она бежала во Франкфурт, но скрыться от правосудия так не удалось: Тараканову выдворили из гостиницы, ей грозило заключение. Но в этот раз на помощь пришел Филипп Фердинанд де Лимбург, который с первого взгляда влюбился в княжну: он уладил все дела с кредиторами и пригласил переехать к нему в замок.
Княжна согласилась, в очередной раз сменив имя и назвавшись султаншей Али-Эмете, или Алиной (Элеонорой), принцессой Азовской. Девушка свободно распоряжалась доходами с владений графа и заводила всё новые знакомства с важными людьми. Княжна отдалилась от прежних поклонников, всерьёз решив стать женой графа Лимбурга, который выкупил графство Оберштейн, где девушка стала неофициальной хозяйкой.
Чтобы окончательно привязать к себе мужчину, Тараканова объявила о беременности, поэтому граф вскоре сделал девушке официальное предложение. Но тут понадобились документы, которые подтвердили бы происхождение невесты, а также княжне предстояло перейти в католическую веру. Авантюристка и тут вывернулась, придумав легенду о своей жизни.
Примерно в это время граф Лимбург оказался в затруднительной финансовой ситуации из-за трат возлюбленной, а также к нему стала поступать информация о ранних похождениях княжны. Наведя справки, выяснилось, что Алина врала, называя Александра Голицына опекуном, поэтому Лимбург потерял терпение и решил порвать с невестой. В ответ на этот поступок жениха княжна объявила о поездке в Петербург, дабы официально удостоверить происхождение.
Однако Тараканова перебралась в Оберштейн, поменяла прислугу и затеяла выгодное дело, окончательно охладев к графу. Как выяснилось в будущем, княжна направила силы на притязания на российский престол. В декабре 1773 года распространился слух, будто под именем принцессы Волдомир скрывается дочка и Алексея Разумовского – великая княжна Елизавета.
В мае следующего года девушка покинула Оберштейн, чтобы добраться до Стамбула, но остановилась в Рагузе. Тараканова планировала опубликовать поддельное завещание , в котором княжна выступала наследницей империи, но её идея провалилась. Оставшись в долгах и без поддержки, княжна вовлекла в свою игру Алексея Орлова. Она написала мужчине письмо, всё с той же «басней», а он передал информацию . Было принято решение заманить самозваную принцессу на корабль и отправить её в Россию.
Однако к тому времени Тараканова уже поселилась на Марсовом поле и вела замкнутый образ жизни. Здоровье княжны было подорвано, но она продолжала тайно вербовать приверженцев и рассылать письма. Лишившись средств и оказавшись в отчаянии, Тараканова просила займа у Гамильтона, открывшись ему. Но по цепочке эта бумага пришла к Алексею Орлову, безрезультатно ищущему принцессу-самозванку.
Чтобы не спугнуть княжну, ей обещали погасить долги и зазывали в Пизу на переговоры. Сначала Тараканова отказала, но из-за долгов ей грозила тюрьма, поэтому она вынуждено согласилась. Женщина говорила о намерениях постричься в монахини и отойти от политических дел.
Княжна Тараканова в Петропавловской крепости Находясь в кратковременной поездке на корабле по направлению в Ливорно, княжну Тараканову арестовали. Уже под стражей женщина написала письмо Орлову, поскольку ей сказали, что он также задержан, где просила его помочь выйти на свободу.
Арест персоны вызвал возмущение в мире, тем не менее русский корабль с арестованной снялся с якоря. До прибытия в английский порт женщина вела себя спокойно, но во время стоянки с ней произошел нервный срыв и обморок. Когда пленницу вынесли на палубу, она вскочила и попыталась выпрыгнуть в проплывавшую рядом лодку, но ее удалось задержать.
Альтернативная версия
Имеется и другая версия развития событий: якобы пленница Петропавловской крепости затмила собой ту, в отношении которой были более существенные основания для тревог. Ею была таинственна монахиня Досифея, предполагаемая дочь Елизаветы и Разумовского, появившаяся на свет около 1746 года.
Она жила в изоляции при монастыре и была похоронена в родовой усыпальнице бояр Романовых в Новоспасском монастыре. Однако жизнь затворницы не так увлекательна и авантюрна, в ней отсутствуют бурные страсти и приключения, поэтому она не столь захватывающая.
Смерть
По правосудию княжне Таракановой положено было пожизненное заключение. Но в обмен на признание виновности и правду о происхождении ей обещали свободу. Отказавшись от предложения, она уже не претендовала на родство с царской семьёй. Тем не менее, отойти от истории благородного рода женщина не могла, ведь будоражащий ореол тайны – это единственное, что возбуждало к ней интерес.
Княжна унесла эту загадку в могилу: заключенная скончалась естественной смертью от туберкулёза 4 декабря 1775 года, так и не открыв завесу тайны происхождения и не признав преступлений даже на исповеди. Княжну Тараканову похоронили во дворе Петропавловской крепости, обряды не проводили.
Спутников женщины освободили в январе следующего года, слугам и горничным выдали жалование. Подчиненных тайно вывезли за границу в составе нескольких групп.
Память
- 1864 – картина художника Константина Флавицкого «Княжна Тараканова»
- 1868 – книга П. И. Мельникова «Княжна Тараканова и Принцесса Владимирская»
- 1883 – книга Г. П. Данилевского «Княжна Тараканова»
- 1910 – фильм «Княжна Тараканова»
- романы «Княжна Тараканова», «Последняя из дома Романовых»
- пьеса Леонида Зорина «Царская охота»
- В финале мюзикла «Голубая камея» княжна Тараканова получает свободу и выходит замуж за Орлова.
- В 2012 году на сцене Московского театра оперетты поставлен мюзикл «Граф Орлов», основанный на мифе о любви Алексея Орлова и Елизаветы Таракановой.