5.1. Этнические конфликты – одна из глобальных проблем современности. Факторы развития этнических конфликтов
Конфликты, связанные с обострением межнациональных взаимоотношений, стали непременным атрибутом современного мира. Они вспыхивают на всех континентах нашей планеты: в странах как развитых, так и развивающихся, в областях распространения любых религиозных учений, в районах с разным уровнем достатка и образования. Многочисленные очаги этнических конфликтов – от глобальных (курдский, палестинский, косовский, чеченский) до локальных и точечных (бытовые противоречия между людьми разных национальностей в пределах города, поселка, села) – рождают нестабильность, которую все труднее сдерживать в рамках государственных границ. В противостояния этнических групп почти всегда в той или иной степени вовлекаются и соседние этносы, а зачастую и отдаленные центры силы, включая таких масштабных геополитических игроков, как США, Россия, Великобритания, Индия, Китай.
Понятие конфликт в переводе с латинского означает «столкновение». Признаки конфликта проявляются в столкновении сил, сторон, интересов. В качестве объекта конфликта могут выступать как фрагмент материальной, социально-политической или духовной реальности, так и территория, ее недра, социальный статус, распределение власти, язык и культурные ценности. В первом случае формируется социальный конфликт, во втором – территориальный. Этнический конфликт , проходящий между этносами – группами людей, имеющих общность исторического и культурного фундамента и занимающими определенный пространственный ареал, – это конфликт территориальный.
Весь комплекс связанных с ними проблем изучает географическая конфликтология – научное направление, исследующее природу, сущность, причины возникновения конфликтов, закономерности их протекания и развития на основе взаимодействия с пространственными (географическими) факторами. Географическая конфликтология использует знания философии, истории, социологии, правоведения, политологии, психологии, этнологии, биологии, экономики, политической географии и геополитики, физической, экономической и социальной географии.
Наибольшую сложность межэтнические отношения имеют в многонациональных (полиэтничных) государствах. В одних – централизованных некоторые этнические группы столь велики, что постоянно пребывают в центре общественно-политической жизни, диктуют свои интересы, выдвигают стандартизированную культуру, построенную на своем национально-культурном фундаменте, пытаются ассимилировать меньшинства. Именно в таких государствах складывается наибольший потенциал для конфликтов.
Указанная модель межэтнических отношений господствует в Иране, Индонезии, Мьянме и ряде других стран. В некоторых из них стремление консолидировать все население страны в единую нацию на фундаменте доминирующего этноса ставит под сомнение само существование других этнических групп 1 .
При дисперсном типе многонационального государства население состоит из небольшого числа этнических групп, каждая из которых слишком слаба или малочисленна, чтобы доминировать. В результате единственный приемлемый для всех вариант – достижение межэтнического согласия. Такая система сформировалась, например, во многих африканских странах, где крайне разнородный этнический состав – наследие колониальных границ (Нигерия, Танзания, Гвинея, Демократическая Республика Конго и др.).
Дискриминация национальных меньшинств может носить различные формы: ограничение или даже запрет национального языка и культуры, экономический зажим, переселение с этнической территории, уменьшение квот представительства в управленческих структурах государства и др. Практически во всех странах Востока удельный вес представителей разных этносов в системе власти далеко не соответствует удельному весу данного этноса среди всего населения. Как правило, численно преобладающие этносы (персы в Иране, пенджабцы в Пакистане, сингалы в Шри-Ланке, малайцы в Малайзии, бирманцы в Мьянме и т.д.) на всех этажах власти имеют непропорционально высокое представительство, а большинство остальных этносов – непропорционально низкое.
Основные требования большей части национальных движений , участвующих в этнических конфликтах, сводятся к трем направлениям:
1) культурное возроҗдение (создание широкой культурной автономии с использованием в органах местного самоуправления и образования родного языка);
2) экономическая самостоятельность (право распоряжаться природными ресурсами и экономическим потенциалом, локализованным в пределах этнической территории);
3) политическое самоуправление (учреждение национального самоуправления в границах этнической территории или ее части).
Диапазон требований этих движений определяется степенью развитости и сложности структуры этноса, его внутренней социальной дифференциацией. Лидеры более «простых» этнических общностей, сохраняющих пережитки родоплеменных отношений, обычно выступают с однозначными требованиями предоставления независимости и/или изгнания всех «чужаков». У более крупных и развитых этносов спектр выдвигаемых требований значительно шире: в них преобладают требования культурной и национально-территориальной автономии, предоставления экономической самостоятельности и политического самоуправления, что подтверждается, например, ситуацией, сложившейся в Каталонии.
Отличие конфессиональной формы конфликтообразования от этнической заключается в том, что на первый план здесь выступает не этническое самосознание, а религиозное. Нередко противники в конфликте даже принадлежат к одной и той же этнической группе. Например, приверженцы сикхизма в этническом отношении – пенджабцы. Они конфликтуют с пенджабцами-индуистами (в Индии) и пенджабцами-мусульманами (в Пакистане).
Факторы образования конфликтов:
1. Религия оказывает существенное влияние на всю культуру этноса. Иногда конфессиональные различия играют решающую роль в этногенезе. Например, боснийцы, сербы и хорваты, проживающие в Боснии и Герцеговине, говорят на одном языке и до этнических чисток первой половины 1990-х гг. чересполосно жили в пределах единого ареала. Не исключено, что в скором времени по религиозному признаку расколется пока еще сохраняющий единство пенджабский этнос. По крайней мере, уже сейчас пенджабцы, исповедующие сикхизм, говорят на языке пенджаби, пенджабцы-индуисты – на хинди, а пенджабцы-мусульмане – на урду.
Классические очаги этнических конфликтов с ярко выраженной главенствующей ролью религиозного фактора представляют собой Палестина, Пенджаб, Кашмир, Южные Филиппины (районы проживания мусульман-моро). Религиозная составляющая конфликта смешивается с этнической на Кипре (мусульмане турки-киприоты против христиан греков-киприотов), на Шри-Ланке (индуисты-тамилы против буддистов-сингалов), в Северной Ирландии (католики-ирландцы против выходцев из Англии и Шотландии – протестантов), в индийском штате Нагаленд (христиане-нага против основного населения Индий – индуистов) и др. Существует, правда, немало очагов конфликтов, где противоборствующие стороны – единоверцы: Каталония, Приднестровье, Белуджистан и др.
2. Тесно взаимодействует с этноконфессиональным социально-экономический фактор. Зависимость интенсивности конфликта от уровня экономического развития не определить однозначно. В мире существуют очаги этнических конфликтов как сравнительно экономически развитые (Каталония, Квебек, Приднестровье), так и хозяйственно депрессивные (Чечня, Косово, Курдистан, Чьяпас, Корсика).
Мотивировка высказываемого этносом неудовлетворения своим экономическим положением может быть разной. Этносы, живущие в относительном достатке и благополучии, зачастую выказывают неудовольствие сложившейся практикой неоправданно высоких отчислений из их региона в общегосударственный бюджет. Как считают лидеры этих национальных движений, под прикрытием деклараций о гармоничном и сбалансированном экономическом развитии страны происходит обворовывание региона и перевод средств в «регионы-нахлебники».
Этносы, населяющие экономически отстающие ареалы, высказывают претензии по поводу того, что управляющие структуры или международные организации не считаются с плачевным положением в их хозяйстве, не дают кредитов на его развитие, не видят нужды простого населения. Повышение планки выдвигаемых экономических требований, перерастающее временами в прямой экономический шантаж, по расчетам лидеров конфликтующего этноса способно привести к более выгодному перераспределению бюджетных средств, международной помощи, более справедливой налоговой политике. Иногда участники конфликта рассчитывают на нетрадиционные экономические источники, такие как доходы от контрабанды разными видами товров, в том числе оружия и наркотиков, захват заложников с целью выкупа, поборы с соплеменников, добившихся успехов в бизнесе.
Социально-экономический фактор играет немаловажную роль в формировании и развитии баскского конфликтного узла, ярко выражен в индийском Ассаме и индонезийской Ириан-Джае.
3. В процессах зарождения и эволюции этнических конфликтов немаловажное значение имеет природный фактор. В основном его действие проявляется в виде природных границ, которые нередко служат барьерами между соседними этносами, рубежами межэтнических столкновений и войн. В качестве подобных естественных границ могут выступать горные хребты, крупные реки, морские проливы, труднопроходимые участки суши (пустыни, болота, леса).
С одной стороны, природные границы уменьшают контакты между враждующими этносами, что снижает конфликтность взаимоотношений, с другой стороны, способствуют психологической отчужденности этнических групп, проживающих по разные стороны барьераПриродная доступность территории обусловливает уровень экономического развития. Если государство не обладает уровнем благосостояния Швейцарии, в пределах которой, кстати, очень много разнообразных природных границ, то природные рубежи приведут к определенным затруднениям контактов с некоторыми территориями, что негативно скажется на их экономическом развитии.
В сравнении с другими конфликтогенными факторами природные границы наименее пластичны и практически неизменны. Реально можно лишь несколько улучшить связи между противоположными сторонами природного рубежа (строительство горных и морских тоннелей, сооружение мостов, создание морских и воздушных маршрутов, преобразование пустынь и тропических джунглей и др.), однако полностью устранить различия в экономическом и геополитическом положениях едва ли возможно.
4. В формировании крупных очагов этнических конфликтов велика роль геополитического фактора. Основная форма его проявления – геополитические разломы между протяженными цивилизационно-историческими и военно-политическими массивами.
Наглядным примером действия этого фактора служит балканский мегаконфликт и его составляющие – этнические конфликты в Косово, Боснии и Герцеговине, Хорватии, Западной Македонии, Черногории. Уникальность балканского узла состоит в том, что через него проходят сразу три геополитических разлома: между православно-славянской и исламской цивилизациями (в настоящее время наиболее конфликтогенный), между православно-славянской и европейско-католической цивилизациями и между европейско-католической и исламской цивилизациями. Каждая из трех сторон конфликтного узла испытывает сильное вмешательство внешних сил. США, Великобритания, Германия и другие страны НАТО поддерживают хорватов и мусульманские народы (косовских албанцев и боснийцев). Православные же сербы фактически оказались в изоляции, так как их традиционные внешнеполитические покровители (в том числе и Россия) менее настойчиво и последовательно защищают их интересы на международной арене.
5. В каждом крупном этническом конфликте противостоящие стороны соблюдают коллективные интересы, выработка которых возможна лишь при наличии организующего и управляющего субъекта. Таким субъектом может быть национальная элита, более или менее крупная общественная организация, вооруженные формирования, политическая партия и др.
Такие тесно вовлеченные в конфликт политические организации существуют во многих странах мира. Это, например, Курдская рабочая партия в Турецком Курдистане, «Тигры освобождения Тамил-Илама» на тамильском севере Шри-Ланки, Армия освобождения Косово, Организация освобождения Палестины и др.
В странах развитой парламентской демократии национальные движения действуют открыто, свободно участвуя в выборах различных уровней. Однако некоторые наиболее экстремистские организации, в отношении которых доказана их причастность к кровавым преступлениям, запрещены.
Такие этнократические элиты формируются в основном тремя путями. Во-первых, в новую национальную элиту может трансформироваться существовавшая при прошлом режиме государственно-управленческая номенклатура (примеры: болынинство стран СНГ, страны бывшей Югославии). Во-вторых, такая элита может быть представлена новой националистической интеллигенцией (преподавателями, писателями, журналистами и др.), не обладавшей ранее властью, но в определенный момент почувствовавшей возможность ее приобретения (страны Балтии, Грузия). В-третьих, этнократическая элита может сформировать-ся из конгломерата сражающихся за национальную независимость полевых командиров и мафиозных главарей, как это произошло в Чечне, Сомали, Афганистане, Таджикистане, Эритрее, Мьянме.
Рано или поздно в среде этнократической элиты появляется лидер национального движения – такой, например, как Я. Арафат для Палестины или А. Оджалан для Курдистана, концентрирующий в своих руках все силы, задействованные для выполнения намеченных целей. Лидер представляет интересы своего движения на различных уровнях, возглавляет переговоры с противоборствующей стороной, добивается международного признания.
Неправомерно, однако, абсолютизировать роль лидера в процессе борьбы территории за суверенитет. Без широкого круга единомышленников, четкой иерархичной партийной структуры, поддержки национальной элиты лидер остается бунтарем-одиночкой.
6. Среди факторов, способствующих развитию сепаратизма, нельзя не упомянуть исторический фактор. Если этническая группа, выдвигающая требования о самоопределении или автономии, прежде имела свою государственность или самоуправляющиеся институты, то у нее гораздо болыле моральных оснований их возродить. Во многом именно по этой причине балтийские республики бывшего СССР за все время своего существования были районом наиболее четко оформленных националистических процессов. Похожие проблемы теперь могут встать и перед Российской Федерацией, ряд субъектов которой, например Тыва, Дагестан (последний в виде раздробленных феодальных владений), ранее имели свою государственность. Аналогичны примеры с Шотландией в рамках Великобритании и с Тибетом в составе Китая.
7. Ни один из факторов сепаратизма не имеет такого определяющего значения для перехода конфликта из латентной в актуализированную форму, как фактор общественной мобилизации. Без активного участия населения любой район проявления дезинтеграционных тенденций вряд ли имеет основания стать очагом сепаратизма. Под мобилизацией населения понимается способность определенных политических групп к активным действиям по достижению своих экономических, политических и национальных интересов. Чем выше политическое самосознание в обществе, тем выше и его мобилизация. Рост мобилизации влечет за собой и рост политическои активности населения, показателями которой являются увеличение числа демонстраций, митингов, забастовок, пикетирований и других политических акций. В итоге высокая мобилизация населения может привести к дестабилизации политическои жизни и даже к вспышкам насилия.
Уровень мобилизации в различных социальных группах обычно неодинаков. Особо непримиримые позиции в отношении путей разрешения конфликта – экстремизм – господствуют в маргинальных слоях населения. Именно в них ощущается недостаток культуры и образования; прежде всего эти социальные группы в наибольшей степени подвержены частичной или полной безработице. (Маргиналы (от лат.margo - край; находящийся на краю) - социальная группа населения, оторвавшаяся от привычных условий жизни, порвавшая с прошлым, неуверенная в будущем, слабо ориентирующаяся в настоящем, мало обеспеченная материально).
Все существующие в мире очаги этнических конфликтов были образованы в результате сложения действия перечисленных выше факторов.
Сегодня для России типичны следующие конфликты:
- "статусные" конфликты российских республик с федеральным правительством, вызванные стремлением республик добиться большего объема прав или вообще стать независимыми государствами;
Территориальные конфликты между субъектами федерации;
Внутренние (происходящие внутри субъектов федерации) этнополитические конфликты, связанные с реальными противоречиями между интересами различных этнических групп. В основном это противоречия между называемыми титульными нациями и русским (русскоязычным), а также и не «титульным» населением в республиках
Ряд зарубежных и отечественных исследователей считает, что межэтнические конфликты в России происходят часто между двумя главными типами цивилизаций, характеризующими евроазиатскую сущность страны - западным христианским в своей основе и южным исламским. Еще одна классификация российских «болевых точек» основывается на степени остроты конфликта:
Зоны острых кризисных (военных конфликтов или балансирования на их грани) - Северная Осетия - Ингушетия;
Потенциально кризисные ситуации (Краснодарский край). Здесь основным фактором межнациональной конфликтогенности являются миграционные процессы, в результате которых обостряется обстановка;
Зоны сильного регионального сепаратизма (Татарстан, Башкортостан);
Зоны среднего регионального сепаратизма (Республика Коми);
Зоны вяло текущего сепаратизма (Сибирь, Дальний Восток, ряд республик Поволжья, Карелии и пр.).
Тем не менее, независимо оттого, к какой группе отнесут исследователи ту или иную конфликтную ситуацию, она имеет вполне реальные и печальные последствия. В 2000 г. В. Путин заявил в послании президента РФ Федеральному собранию: "Уже несколько лет численность населения страны в среднем ежегодно уменьшается на 750 тысяч человек. И если верить прогнозам, а прогнозы основаны на реальной работе людей, которые в этом разбираются, - уже через 15 лет россиян может стать меньше на 22 миллиона человек. Если нынешняя тенденция сохранится, выживаемость нации окажется под угрозой".
Разумеется, такая высокая концентрация «болевых точек» на территории России объясняется прежде всего крайне многонациональным составом населением, и поэтому многое зависит от общей линии правительства, поскольку все время будут открываться новые и новые очаги недовольства.
Межэтническая напряженность в ряде регионов будет сохраняться в силу того, что до сих пор не решены вопросы федеративного устройства, уравнивания прав субъектов федерации. Учитывая то, что Россия сформирована как по территориальному, так и по этнонациональному признаку, отказ от экстерриториального принципа российского федерализма в пользу экстерриториальных культурно-национальных противоречий и может привести к конфликтам.
Наряду с этническим фактором, очень важным является фактор экономический. Примером тому может служить критическое положение, сложившееся в российской экономике. Здесь суть социальных конфликтов, с одной стороны, состоит в борьбе между теми слоями общества, чьи интересы выражают прогрессивные потребности развития производительных сил, и, с другой - различными консервативными, отчасти коррумпированными элементами. Основные завоевания перестройки - демократизация, гласность, расширение республик и регионов и другие - дали людям возможность открыто высказывать свои и не только свои мысли на митингах, демонстрациях, в средствах массовой коммуникации. Однако большинство людей психологически, морально не были подготовлены к своему новому социальному положению. И все это привело к конфликтам в сфере сознания. В итоге "свобода", будучи используемой людьми с низким уровней политической и общей культуры для создания несвободы иным социальным, этническим, религиозным, языковым группам, оказалась предпосылкой острейших конфликтов, сопровождающихся нередко террором, погромами, поджогами, изгнанием неугодных граждан "чужой" национальной принадлежности.
Одна из форм конфликтов нередко включает в себя другую и подвергается трансформации, этническому или политическому камуфляжу. Так, политическая борьба "за национальное самоопределение" народов Севера, которую ведут власти автономий в России, - не что иное, как этнический камуфляж, Ведь они отстаивают интересы не аборигенного населения, а элиты хозяйственников перед лицом Центра. К примеру, политического камуфляжа можно отнести, например, события в Таджикистане, где соперничество таджикских субэтнических группировок и конфликт между группами народов Горного Бадахшана и доминирующими таджиками скрываются под внешней риторикой "исламская демократическая" оппозиция против консерваторов и партократов. Таким образом, многие столкновения скорее принимают этническую окраску в силу многонационального состава населения (то есть легко создается «образ врага»), чем являются этническими, по сути.
Этнические конфликты происходили как и на территории России, так и с участием нашей страны на территории других государств. Две таких войны пришлись на вторую половину XX века.
Афганская война (1979-1989) - вооруженный конфликт между частями ограниченного контингента советских войск (ОКСВ) и промосковского правительства ДРА с одной стороны, и антисоветскими силами афганцев (моджахедами, или душманами), с другой стороны, за контроль над территорией Афганистана. Одной из причин войны стало стремление поддержать сторонников советской власти в Афганистане, поскольку усиление исламского фундаментализма, вызванное исламской революцией в Иране 1979, могло через афганских таджиков реально дестабилизировать советскую Среднюю Азию. На международном уровне было заявлено о том, что СССР руководствуется принципами «пролетарского интернационализма». В качестве формального основания Политбюро использовало неоднократные просьбы Хафизуллы Амина об оказании ему военной помощи для борьбы с антиправительственными силами.
Потери афганцев, как считается, составили более миллиона человек.
Исторические корни чеченского конфликта уходят во времена Кавказской войны XIX века, когда царская Россия стремилась укрепить свои позиции на юге и в ходе территориальной экспансии наткнулась на ожесточённое сопротивление горских народов Кавказа.
Чеченский конфликт в его современном виде как борьба вокруг вопроса о независимости Чечни или сохранении её в составе России зародился, как почти все иные национальные конфликты на территории бывшего СССР, во второй половине 1980-х годов, с началом перестройки и ослаблением государственного и партийного контроля над всеми сферами общественной жизни.
Две военных кампании со всей очевидностью показывают заинтересованность определенных зарубежных кругов в продолжение эскалации военных действий и поддержание нестабильности в регионе. Неслучайно большинство отечественных исследователей склоняются к мысли о том, что при изучении причин и – главным образом – способов урегулирования вооруженного конфликта в северокавказском регионе, необходимо выявлять не только интересы двух конфликтующих сторон Ичкерии и центра, но и сторон стоящих над схваткой, управляющих интенсивностью конфликта.
18 августа 2005 года в селе Яндыки Астраханской области произошли столкновения калмыков с чеченцами, вызванные убийством в массовой драке юноши-калмыка. После похорон 300 калмыков двинулись по селу, избивая чеченцев и поджигая их дома. Позже 12 чеченцев и один калмык были приговорены к лишению свободы на сроки от двух с половиной до семи лет.
25 июня 2006 года в городе Сальске (Ростовская область) ссора из-за девушки переросла в массовую драку местных жителей с выходцами из Дагестана. Один житель был застрелен. Горожане провели несколько митингов против кавказцев и бездействия властей. Шесть дагестанцев, обвиняемых в организации драки и убийстве, были оправданы присяжными.
В ночь на 30 августа 2006 года в карельском городе Кондопоге в драке с уроженцами Кавказа были зарезаны два местных жителя. Их похороны вылились в погромы, за участие в которых было задержано более 200 человек. Два местных зачинщика драки получили 8 месяцев и 3 года 6 месяцев тюрьмы, шесть кавказцев - от 3 лет 10 месяцев до 22 лет тюрьмы.
25 июля 2010 года в оздоровительном лагере «Дон» в Краснодарском крае произошла драка между отдыхающими из Чечни и местными жителями, в которой участвовало около 150 человек. Причиной послужил конфликт между чеченскими подростками и заместителем директора лагеря. В марте 2012 года шесть участников драки получили по два года условно.
11 декабря 2010 года в Москве на Манежной площади собралось до 20 тыс. футбольных болельщиков, недовольных ходом расследования убийства фаната «Спартака» Егора Свиридова, погибшего в драке с кавказцами. В результате пострадали 35 человек, 65 человек задержаны. В следующие дни беспорядки вылились в отдельные столкновения в разных районах Москвы. Убийца Егора Свиридова получил 20 лет лишения свободы, еще пять человек - по 5 лет.
1 июля 2011 года в поселке Сагра в 40 км от Екатеринбурга произошла перестрелка между местными жителями и вооруженной группой выходцев с Кавказа. Последние приехали в поселок на помощь цыганской семье, с которой местные конфликтовали, подозревая ее в торговле наркотиками. В результате столкновения был смертельно ранен уроженец Азербайджана. Застреливший его сагринец получил статус потерпевшего, в то время как 23 приезжим были предъявлены обвинения в бандитизме, участии в беспорядках, угрозе убийством.
7 июля 2013 года в убийство местного жителя в городе Пугачеве (Саратовская область) вылилось в протестные выступления, собравшие несколько тысяч человек. Обвинение в убийстве было предъявлено четырем чеченцам, позже они были приговорены к срокам от 3 лет 6 месяцев до 14 лет лишения свободы.
13 октября 2013 года народный сход жителей столичного Бирюлево , спровоцированный убийством москвича Егора Щербакова, перерос в беспорядки и погромы в отношении нелегальных мигрантов. 23 человека были ранены, 380 задержаны, около 70 подверглись административным наказаниям. Около 200 иностранцев были депортированы за нарушение миграционного законодательства.
Межнациональные проблемы были, есть и будут. Говоря на эту тему, речь имеет смысл вести только о степени накала этнокофликтов, о народах-маркёрах и, возможно, о причинах их вызывающих. Миф советской "дружбы народов" развеялся, а горечь от его исчезновения была усилена антирусскими настроениями в 90-е годы, в бывших республиках СССР отколовшихся от него и пустившихся в самостоятельную жизнь. Особый же интерес вызывает тот факт, что далеко не все народы из 190 существующих в России ассоциируются с межнациональными конфликтами.
Народы-маркёры
В России проживает около 190 народов и по этой цифре можно смело утверждать что Российская Федерация - это многонациональное государство. Все они находятся в тесном и противоречивом взаимодействии друг с другом, одновременно, дополняя и влияя один на другой. Но далеко не все из них находятся в теме "межнациональный конфликт", то есть в фазе, той или иной степени, вражды между собой. Основной же канвой проблем является напряженность между русскими и "другими".
Анализ всех материалов освещающих проблематику этнических конфликтов и явлений с ними связанных позволяет выделить всего навсего пять
(!) народов, про которые можно сказать - у них с русскими, и Россией вообще, стабильные проблемы.
Вот эти народы-маркёры темы "межнациональный конфликт":
- армяне
И действительно: у русских нет проблем с татарами, с бурятами, с хакасами, с удмуртами, с черкесами, с кабардинцами, с чувашами, с евреями, с немцами, с сербами, с молдаванами, с якутами, с ханты, с калмыками и т.д. Крайне сложно найти постоянно пополняемую негативную конфликтную статистику у этих народов, а вот обозначенная выше "пятерка лидеров" - там постоянно присутствует и с завидным постоянством дает поводы для сюжетов из криминальных сводок.
У русских нет проблем с татарами, с черкесами, с бурятами, с хакасами и с чувашами
То стреляющие свадьбы , то демонстрация не к месту национальных флагов, то убийства русских, то антигосударственный терроризм, то демарши связанные с локальным проживанием, то средневековые замашки в вопросах совместного проживания , то религиозные стычки. Ну и, наконец, этнобандитизм.
Хочется отметить тот факт, что набившее оскомину слово " " , которое, кстати, является почти синонимом слов "конфликт, драка, разборки, бандитизм, убийство, унижение", ассоциируется с жителями Кавказа не совсем однозначно. Устойчиво, сразу и первыми, в ряду негативных ассоциаций со словом "кавказец", будут, несомненно, чеченцы и дагестанцы. То что под это понятие попадают, например, ингуши , адыги и осетины - как-то не сразу приходит в голову, приходится начинать вспоминать . Получается, что и не все сплошь отрицательные персонажи. Получается, что и среди горских народов есть "нормальные" и "ненормальные".
Более того - даже межконфессиональная, религиозная тема не является стопроцентным идентификатором потенциального конфликта.
Выходит, что подавляющая масса народов проживающих в России и соседствующих с русскими - вполне себе уживчивы и умеют (хотят?) жить в дружеском ключе, а есть те, кто откровенно не умеет (не хочет?) жить "здесь и сейчас" как нормальные соседи. В чем же причины исключительности "конфликтной пятерки"? Ведь они, несомненно, есть!
Причины напряженности
В основе социального отторжения и конфликтов лежит повседневная манера поведения . Если быть более прямолинейным - нескрываемое презрение к русским и их манере жизни, которое демонстрируется представителями народов-маркёров. При чем "уровень цивилизованности" или "степень окультуренности" того или иного народа не является причиной такого презрения. Есть нечто более тонкое и более неуловимое , что служит таким поводом. Можно предположить, что первопричина в темпераменте, но это не так ибо порывистый характер присущ и другим народам, но, тем не менее, это не является для них отправной точкой к ссорам.
Уровень "цивилизованности" народа не влияет на его конфликтность
Скорее всего, базисом для презрения является некое "превосходство" над русскими. Это превосходство уходит корнями в лихие девяностые, в период развала СССР, когда русских безнаказанно гнали из очень многих бывших республик. Формирование новых национальных элит позволяло последним получать для себя политические и экономические очки путем натравливания своих соплеменников на "этих русских". Разумеется, масла в огонь не преминули подлить и западные партнеры, которые открыто поддержали тотальную русофобию и последовательную диффамацию русских .
Разруха в государстве привела к многоразовой безнаказанности в межэтнических проблемах - побеждали те, кто не был стеснен моральными нормами и у кого не было проблем с применением бандитского насилия. В итоге, за многолетний период у некоторых народов сформировался самоимидж "крутых парней" , которым море по колено. Представители народов-маркёров привыкли к тому, что они круче и неприкасаемее, что давить, отжимать и унижать - это часть их манеры жизни и суверенное право. Самолюбование своей крутостью и этнический нарциссизм лишает чеченцев, дагестанцев, армян, азербайджанцев и грузин способности оценивать ситуацию адекватно. Им понравилась манера жить по-гангстерски , бравировать кастовостью и наличием денег. Слово "бандит" и "крышевание" практически срослось с чеченцами, дагестанцами, армянами, азербайджанцами и грузинами.
Воинственность и агрессивность - это не добродетель, это камень в сапоге
Картина межнациональных проблем была бы неполной, если не упомянуть о причинах недовольства чем-то и кем-то у самих русских.
Здесь все проще и более наглядно. Русских раздражает влияние на их жизнь заметных представителей этих пяти народов. А именно: этническая принадлежность многих сфер бизнеса, особенно оптовой торговли, шоу-бизнеса и масс-медиа, а также наличие на ключевых постах представителей этих народов. Русским кажется очень странным: почему, вдруг, вся торговля овощами и фруктами "принадлежит" азербайджанцам и армянам ; почему индустрия развлечений "под" чеченцами и дагестанцами; почему "разруливание" обязательно связано с "кавказом" и т.д. Добавьте сюда откровенную русофобию вновь образованных государств и картина становится совсем полной.
Русских раздражает влияние на их жизнь влительных не-русских
Получается так - мало того, что народы-маркёры "жируют не сильно напрягаясь", так еще и куражатся над теми с кого стригут деньги ! Немаловажен и тот факт, что все эти народы вошли в состав России позже многих других, а значит и сделали для России меньше других и страдали за нее меньше, но имеют - больше других. Несправедливо!
Весомый вклад в неприязненность со стороны русских вносят этнические диаспоры, землячества и сообщества. Такого рода "социальные конгломераты" являются государством в государстве, что позволяет людям их составляющим находится над всеми остальными. Быть вне законов существующих для основной массы граждан РФ. Диаспоры, когда русские "хлопали ушами" , отхватили себе сытные и необременительные экономические и политические куски, создали социально-гражданские анклавы и держат других в зависимом положении. Безнаказанность и влиятельность национальных диаспор - самый устойчивый рассадник конфликтов, в чьих недрах формируется и реализуется антирусская жилка народов-маркёров, именно в них у людей воспитывается уверенность в своем превосходстве.
Степень накала
Сейчас на дворе 2015-й год и, слава Богу, уровень накала межнациональных проблем в разы меньше по сравнению с этапом распада Советского Союза. Также, градус межэтнического противостояния сильно понизился из-за гражданской войны на Украине и политико-экономического противостояния с коллективным западом, но уголек напряженности тлеет. Чтобы максимально залить его, представителям народов-маркёров стоит оглянуться вокруг себя и подумать "А как другим народам и этносам России удается быть неконфликтными и уживчивыми? "
Примеры таковых событий дались многим народам весьма существенной ценой. Кровопролитные мировые войны двадцатого века еще долго будут помнить в каждом уголке земного шара. Современное общество, казалось бы, выступает против любых военных действий и конфликтов, в основе его развития либеральные идеи, здоровая конкуренция и мировая глобализация. Однако в действительности все обстоит несколько иным образом. Количество конфликтов на национальной и религиозной почве с каждым годом только увеличивается, и в круговорот таких баталий оказывается вовлечено все большее количество участников, что приводит к постепенному расширению масштабов проблемы.
Несовпадение национальных интересов, территориальные притязания, негативное восприятие сторонами друг друга - все это и образует межнациональные конфликты.
Примеры таких ситуаций освещаются в политических новостях с завидным постоянством.
Представляет собой разновидность конфликта социального, в основу которого легло множество факторов и противоречий, как правило, этносоциальных, политических, национальных и государственных.
Причины национальных конфликтов, если их разобрать подробнее, во многом очень похожи:
- Борьба за ресурсы. Истощение и неравномерное распределение природных ресурсов, обеспечивающих наибольше часто приводит к разжиганию споров и распрей.
- Рост численности населения в условиях замкнутости территории, неравномерный уровень качества жизни, массовая вынужденная
- Терроризм как явление, требующее принятия жестких мер и, как следствие, обострения
Религиозные различия
Межнациональные которых будут приведены ниже, касаются в первую очередь крупнейшей державы двадцатого века - Советского Союза. Множество противоречий возникало между союзными республиками, особенно это касалось Кавказского региона. Аналогичная ситуация сохраняется и после получения бывшими составными частями страны Советов суверенного статуса. С момента распада СССР зарегистрировано более ста пятидесяти различных конфликтов в Чечне, Абхазии, Приднестровье.
Наличие обделенных в рамках суверенной страны непосредственно ложится в основу понятия "межнациональные конфликты", примеры которых встречаются все чаще и чаще. Это и гагаузский конфликт в Молдове, абхазский и осетинский - в Грузии. Обычно при таких противоречиях население внутри страны разделяется на коренное и некоренное, что приводит к еще более резкому обострению ситуации.
Примеры религиозных конфликтов встречаются не менее часто. Наиболее яркими из них является борьба с неверными в многочисленных исламских странах и регионах (Афганистан, Чечня и т.д). Подобные конфликты характерны и для Африканского континента, ожесточенная борьба мусульманских властей и представителей прочих конфессий унесла более двух миллионов жизней, а войны на святой земле между мусульманами и иудеями длятся не один десяток лет.
В этом же печальном списке конфликты в Косово между сербами и албанцами, борьба за независимость Тибета.